И припустил быстрее, придерживая немилосердно колотившую егопо ногам шпагу.

По булыжной мостовой загрохотали подковы – гасконца обогналиконные де Вард и Каюзак, вихрем летевшие прямо на толпу брызнувших во всестороны добрых парижан. Проносясь мимо бегущего, Каюзак опустил ему на темясвой увесистый кулак – и убийца кубарем покатился по мостовой, пока его не остановилатумба на углу.

Добежав наконец, д’Артаньян опустился на корточки ивоскликнул недовольно:

– Черт возьми, вы его прикончили, Каюзак!

– Да ничего подобного, – пробасил великан,проворно спешиваясь. – Самый живучий на свете народ, д’Артаньян, –как раз убийцы. Можете мне поверить, я их столько перевидал… У каждого из нихдуша гвоздями к телу приколочена, тот, кто отнимает чужую жизнь, за своюцепляется, как за спасение души…

– По-моему, он прав, – поддакнул де Вард,присмотревшись внимательно. – Мерзавец живехонек… Эй ты, вставай! А вы всеразойдитесь, живо! – обернулся он к столпившимся вокруг зевакам. –Служба кардинала! Кому неймется от любопытства, может потом навести справки вБастилии!

После этих слов – и при виде красных плащей – толпа стала редеть,хотя кое-кто, уходя, и бормотал себе под нос нечто такое, что вряд ли позволялозачислить этих буржуа в ряды кардиналистов. Как бы там ни было, но переулочекбыстро опустел.

– Эй ты! – рявкнул д’Артаньян, бесцеремонноподнимая слугу за шиворот с мостовой. – Хватит притворяться! Ишь, глазамихлопаешь! Зачем ты убил маркиза?

Слуга смотрел на него затравленно и зло, и этот взглядубедил гасконца, что дело определенно нечисто, простым подкупом его, пожалуйчто, не объяснить…

– Позвольте-ка мне, д’Артаньян. – Каюзакбесцеремонно отобрал у него пленника и встряхнул его, как куклу. – Слушайвнимательно, я тебе сейчас объясню, как это делается на войне… Вон там – лавкаканатчика, видишь вывеску? Сейчас я пошлю слугу раздобыть у него добрую веревкуи вздерну тебя на этих вот воротах не хуже мэтра парижского палача. Мне, знаешьли, не раз приходилось на войне вздергивать шпионов и разных там гугенотов… Навойне палачей нет, приходится самим справляться… Ну, что уставился? Ты слишкомнезначительная персона, чтобы определять тебя в Бастилию или хотя бы кближайшему комиссару. Сами управимся. Или ты решил, что у людей вроде них будутнеприятности из-за такой твари, как ты? Эй, Эсташ! – повернулся он ксвоему слуге. – Беги к канатчику за веревкой!

– Сударь, помилосердствуйте! – отчаянно завопилубийца. – Я расскажу все, что потребуете!

– Ага! – удовлетворенно воскликнул Каюзак. –Так и знал, что старые способы – самые верные! Мотайте на ус, д’Артаньян: когдабудете на какой-нибудь войне, вспомните, что нет лучшего приема развязыватьязыки! Ну, говори, мерзавец, кто тебе платит! Не мог же ты заколоть своегостарого хозяина просто так.

– Антуан мне велел присматривать за ним, и, если онкому-то проболтается…

– Какой еще Антуан?

– Мой брат… Он служит в доме герцогини де Шеврез… в томдоме, который она использует для…

– Подождите, Каюзак, – вмешался д’Артаньян. –То-то этот мерзавец мне кого-то явственно напоминал… Теперь я вижу, чтофамильное сходство и в самом деле имеется, и несомненное… Должно быть, этотмолодчик крайне высоко ценит родственные узы, если ради них решился на подлоеубийство… Это тот самый дом, понятно вам?

– Улица Вожирар, семьдесят пять? – догадался деВард.

– Именно! – ликующе воскликнул д’Артаньян. –Позвольте, Каюзак, теперь я сам с ним побеседую, ибо предмет беседы мне близкознаком… Эй ты, как тебя зовут?

– Франсуа…

– Этот господин не шутит, Франсуа, – сообщилд’Артаньян. – Ничуть. Мы тебя и в самом деле вздернем в два счета – ктостанет отбивать у нас схваченного на месте преступления убийцу? Наоборот,добрые парижане из любви не столько к закону, сколько к увлекательным зрелищамеще и помогут нам как содействием, так и дельным советом…

– Господи, я же сказал! – взвыл слуга. – Вовсем признаюсь, только помилуйте! Дайте слово дворянина!

Они переглянулись, и д’Артаньян, видя на лицах друзеймолчаливое одобрение, решительно сказал:

– Черт с тобой. В конце концов, покойный Пишегрю былредкостной скотиной, и при известии о его преждевременной кончине вся парижскаяполиция вздохнет с облегчением… Даю слово дворянина, что отпущу тебя на всечетыре стороны, если ответишь на все вопросы… и если нам поможешь, –добавил он предусмотрительно.

– Что хотите, сударь! Лишь бы не повредить Антуану…

– Да кому он нужен, твой Антуан! –пренебрежительно махнул рукой д’Артаньян. – Меня интересует дичьпокрупнее… Ты подслушивал – значит, все знаешь… Тебе, часом, незнаком этотангличанин по имени милорд Винтер?

– Отчего ж незнаком… – проворчал слуга. –Антуан сказал мне, что милорд ищет проворного человека, который смог быорганизовать убийство кого-то там неугодного, ну, я сразу и подумал про своегохозяина. Уж он-то за такие дела брался без колебаний, заслышав звон золота… Я иАнтуану услужил бы по-родственному, и мне самому перепала бы пара пистолей… Словом,он меня свел с англичанином, а уж потом я привел туда хозяина, и онидоговорились… Милорд мне щедро заплатил – не столько за услугу, сколько за то,чтобы я присматривал за хозяином и, вздумай он кому-то выдать милордовысекреты…

– Бедняга Пишегрю, – сказал д’Артаньян без особогосочувствия. – В конце концов он нарвался на подобного себе прохвоста,пусть и самого подлого звания… Погоди-ка! Вряд ли наш милорд покинет Париж,пока окончательно не удостоверится, что со мной покончено… Бьюсь об заклад, они сейчас обитает на улице Вожирар!

– В самую точку, сударь, – проворчал слуга. –Вы ему крепенько насолили, я сам слышал, как он говорил, что не уедет отсюда,пока не полюбуется на вашу могилу. Англичане, да будет вашей милости известно,народ упрямый. Уж коли ему что в башку втемяшится, дубиной не выбьешь, вособенности если тут еще и месть припутана… А отомстить вам ему так хочется,что ночи не спит…

– Боюсь, придется ему и дальше маятьсябессонницей, – усмехнулся д’Артаньян. – В Париже, по моему глубокомуубеждению, для иностранца достаточно достопримечательностей и без моей могилы…Ну что, господа? Затравим лису в ее логове? Милорда Бекингэма давно нет вПариже, некому защитить этого мерзавца.

– А основания? – задумчиво спросил де Вард.

– Основания? – саркастически ухмыльнулсяд’Артаньян. – По-моему оснований достаточно. Он нанимал убийц, чтобырасправиться со мной… и с миледи Кларик. У нас есть свидетель, – встряхнулон лязгнувшего зубами пленника. – Для любого парижского суда его показанийбудет вполне достаточно, а если нет, то у нас есть еще сержант Росне и егосообщники, которые смирнехонько сидят за решеткой и ради спасения жизнизапираться не будут! Нет уж, он у нас не отвертится!